В нынешнем году празднует 80-летие Прокопьевск, третий по величине город Кузбасса. Он отсчитывает свое рождение с 1931 года, когда получил городской статус. Когда-то, на рубеже 1960-1970-х, в городе насчитывалось почти 300 тысяч жителей, но с тех пор он изрядно обезлюдел: сейчас здесь проживает немногим более 200 тысяч.

Зато здесь быстро растет население иного рода. Дело в том, что Прокопьевск с недавних пор обрел своего Зураба Церетели: это красноярский скульптор Константин Зинич. В прошлом году он изваял для Прокопьевска статуи поэта Пушкина и сантехника Саныча. В нынешнем году к ним добавится еще несколько монументов. В пару к Сантехнику в том же сквере по улице Ноградской установят бронзовую Дворничиху, с метлой, собакой и кошкой. Невдалеке от них появится Дядя Степа-милиционер: ростом выше двух метров, с полосатой волшебной палочкой в руках, он будет пропускать через дорогу выводок утят. На Тыргане предполагается установить Древо Познания, а под ним – Адама и Еву с пресловутым яблочком.

Наконец, на самой высокой точке Тыргана появится шестиметровый Иисус Христос на пятиметровом пьедестале, на котором напишут еще и десять заповедей. Памятники Дворнику и Сантехнику долго обсуждать не приходится: в России, а также в сопредельных Украине и Белоруссии таких истуканов установлено уже штук сорок, от Красноярска до Гомеля и от Евпатории до Мытищ. Дядя Степа, герой детской книжки Сергея Михалкова, также уже увековечен в Москве и Ульяновске. (Даром что в памяти народной этого высокорослого и высоконравственного служителя закона изрядно потеснили Глеб Жеглов и Володя Шарапов).

Впрочем, в Прокопьевске удачно выбрали момент: как раз вступил в действие закон «О полиции», и Дядя Степа стал уходящей натурою (в сети уже ходит стишок «Полицейский Дядя Степа / из ментов дорос до копа, / и в округе все мигранты / называют взятку грантом»). Одиннадцатиметровый Спаситель над Тырганом – безусловно монументальный образ, живо напоминающий Христа-Искупителя на горе Корковадо в Рио-де-Жанейро. Правда, Рио-де-Жанейро может похвастаться еще кое-чем: например, футболом, карнавалом и отличными пляжами. Прокопьевск может противопоставить им тайский бокс, День шахтера и крещенские омовения в проруби. Напомним заодно, что десять заповедей были вручены Богом пророку Моисею на горе Синай. Христос же произнес Нагорную проповедь на невысокой горе близ города Капернаума, на берегу Галилейского озера; эту проповедь считают христианским комментарием к десяти ветхозаветным заповедям. Таким образом, Тырган здесь соотносится сразу с тремя знаменитыми горами и пригорками: идея нескромная, но многообещающая. Что же касается Древа Познания – оно находилось в Эдеме, и установка такого памятника будет означать, что Прокопьевск в некотором смысле соотносит себя с Земным Раем.

К тому же мотив злополучного яблочка означает, что истукан символически запечатлеет событие грехопадения, после которого Адам и Ева были из Эдема изгнаны. А впрочем, установили же недавно в Москве близ метро «Новокузнецкая» фонтан «Адам и Ева», да еще на месте бывшей церкви Параскевы Пятницы (эта святая как раз старалась избежать плотского греха, за что и прославлена). Статуи ихнедавно установили и в Красноярске, причем автором их был тот же Константин Зинич. Вообще-то, если уж прокопчанам хотелось воздвигнуть что-то богоугодное, можно было изваять св. Прокопия, имя которого носит город. Понятно, название это появилось не при советской власти: деревня Монастырская стала селом Прокопьевским, когда здесь появилась церковь в честь этого святого.

Село, если кто не знает (я, например, до недавнего времени не знал), тем и отличается от деревни, что в селе церковь и приход. Прокопий Устюжский, Христа ради юродивый, происходил из варягов-язычников и был уроженцем ганзейского города Любека. Будучи богатым купцом, он прибыл в Великий Новгород по торговым делам. Здесь он познакомился с обрядами православной церкви, принял крещение, роздал имущество нищим и дал обет юродства. Позже он удалился из Новгорода «в страны, лежащие на востоке», продолжая свое юродство, и поселился в Великом Устюге, где просил подаяния на паперти соборной церкви. Когда грехи устюжан сделались нестерпимыми, Прокопий призвал их к покаянию, чтобы избегнуть участи Содома и Гоморры.

Через неделю после его проповеди небо средь бела дня потемнело, туча, шедшая на город, разразилась раскаленными камнями, но произошло это в пустынном месте, вдали от всякого жилища, и от камнепада никто не погиб. Знаменит этот святой и своими пророчествами. В Прологе о Прокопии сказано, что в левой руке он носил три кочерги; если он простирал их перед собою, тогда «бываше изобильство хлеба», если держал опущенными, то «скудость являше». В ночь смерти Прокопия 8 (21) июля 1303 года поднялась буря со снегопадом, но вскоре солнце растопило снег.

Тело юродивого нашли на третий день под мостом в снегу, который не успел растаять. В православной традиции Прокопий Устюжский считается покровителем горняков, наряду со св. Варварой и св. Онуфрием. Если учесть, что во время строительства церкви в деревне Монастырской никто и не помышлял о добыче угля в этих краях, событие и впрямь можно счесть пророческим. А вот известный прокопьевский художник Олег Комаров, директор городского выставочного центра «Вернисаж», мечтает установить памятник знаменитому художнику-примитивисту Ивану Селиванову (1907–1988), который полвека жил в Прокопьевске.

Кстати, в этом абсолютно светском герое также можно разглядеть черты юродивого. Живопись и графика Селиванова широко известны; но при этом он был еще и удивительный поэт. Вот описание сна из его дневника: «Я очутился в низменности, в которой разрабатывались каменноугольные пласты когда-то. Не было видно ни людей, ни животных. Везде угольная пыль и мелкий уголь. Мое сознание говорило мне: в этой низменности пасется твой конь рыжей масти, которого дал комендант города твоей матери Татьяне Егоровне во время гражданской войны. Мне стало жаль этого коня, и при воспоминании о прошлом у меня полились слезы. Этого коня я не стал искать, потому что на меня напала робость. Надвигалась темнота. День воскресенье, 8 марта 1981 года».

Полагаю, памятники Прокопию Устюжскому и Ивану Селиванову в Прокопьевске были бы уместнее, чем неизвестно какой по счету Сантехник, Дворник и Милиционер. Иное дело, что спрос зачастую определяется предложением, а скульптору Зиничу, понятно, куда проще изготовлять варианты своих статуй, чем трудиться над новыми образами.

Юрий ЮДИН

www.kuzbass85.ru